scholast: (sugittarius1)
Уникальность путинской тирании состоит в общедоступности как самой жесткой ее критики, так и самых отвязных и зажигательных издевательств по ее адресу, вроде "Нашего дурдома". Более того - со временем среди защитников режима все реже встречаются люди с необщим выражением лица, защищавших бы его из своих гражданских принципов, а не по холуйству, из-за бабок или страха. Вообще не видно ни одной яркой личности, вызывающей хоть мало-мальское доверие, призвавшей бы поддержать Путина. Ни-ко-го. Постепенно власть добилась того, что поддерживать ее стало неприлично. Последние любители нежностей с властью завязали с этим развратом после второго приговора Ходорковскому и дела Магницкого. Пинки Прохорову, Кудрину, рокировка и амфоры уже мало чего добавили. Потому и неудивительно, что нацлидер объявил в последнем выступлении о своей опоре на "простых людей". Непростых-то уже и не осталось вовсе у них в резерве. Так что неправы те, кто утверждает будто в отношении общества и власти ничего не меняется - за последний год окончательно сложилась духовная изоляция Путина. Трудно себе, однако, представить, чтобы такая странная, идейно-беззащитная тирания долго держалась. По-видимому, следующим шагом власти будет цензура интернета и усиление давления на "непростых" людей - либо помалкивайте в тряпочку, либо уматывайте.
scholast: (sugittarius1)

Теперь, когда отвращение к путинщине становится все более общим, неплохо вспомнить, на чем же эта власть держалась все свои десять с лишним лет. Ведь поначалу Владимир Владимировича поддерживали не только широкие массы, но и почти весь либеральный бомонд.  Путин взлетал на крыльях национальных надежд. Широкие массы были пленены образом отца-благодетеля, спасителя державы и народа - молодого, спортивного, непьющего, свободно владеющего иностранным языком, и одновременно своего парня, и где-то наследника Штирлица. Много весомых плюсов для не слишком-то избалованного отечества! Люди так хотели поверить в спасителя-избавителя – ну так вот же вам, дорогие россияне – вот он, чем не спаситель? Все при нем! Ах, обмануть народ нетрудно – он сам обманываться рад. Либералы же видели в новом государе надежду на продолжение западнических реформ, реальную альтернативу коммунистам. Ну и высокие цены на нефть тоже, конечно, посодействовали. Вот все эти обстоятельства и создали опору путинской власти. Опора эта поначалу была гигантской. Но вместе с тем, и столь же она была эфемерной. Высокие надежды – палка о двух концах. Не будучи исполнены, они оборачиваются народным гневом против обманувшего. А высокие надежды тем и характерны, что исполнить их нельзя. Но ведь ситуация-то оказалась много хуже. Какая уж там высота! Молодой господин, столь очаровавший поначалу сердце красавицы, не только не исполнил щедрых обещаний, но и оказалался элементарным проходимцем. И вот пошел уже новый этап в жизни этой пары – у мощной, но простодушной супруги начинают-таки открываться глаза на истинное лицо своего избранника. Час ответа приближается, и чем более будет сей господин юлить, пытаясь оттянуть этот час, тем крепче он будет натягивать пружину гнева в сердце супруги – пока еще супруги. Господину жулику не позавидуешь – положение его воистину хуже губернаторского! Ведь и бежать ему, бедолаге, некуда, ни одному соседу он на дух не нужен, со всеми соседями умудрился он отношения крепко испоганить. Мда... Куда ни кинь – везде клин. Отдельные доброжелатели предлагают жулику не доводить дело до кровавой расплаты, где многим, и правым и виноватым, может крепко достаться, а убраться пока подобру-поздорову на спецпароходе, денежки же все вернуть, оставив себе лишь скромную пенсию. Но этот вариант не пойдет – уже потому, что знает жулик, что в покое его не оставят, характер у женушки крут. Долго она, бывает, запрягает, да быстро гонит – не остановишь, даже и думать нечего. И если не случится чудо, у пока еще хозяина дома реальных варианта два - один другого краше. Должность он в любом случае скоро потеряет – глаза уже не те у супруги, уже отнюдь не влюбленностью наполнены. И от расплаты ему тоже уйти не получится. Поэтому вариант первый – сидеть ему, горемычному, не пересидеть. А вариант второй – братки по распилу избавят начальника от всех уже мирских забот. И ему, благодетелю, не мучиться, и им потом будет на кого все грехи свалить. Очень бы хотелось, чтобы этого последнего не случилось, чтобы суд над всей группой состоялся, и чтобы он был на высоте судопроизводства. Хотелось бы ошибиться, но не думаю, что шансы на отсидку у пока-начальника особенно велики. Начальники подобного рода частенько шли по второму варианту.

Ну и последнее. Есть ли в сей истории хоть какой-то смысл и мораль? Надеюсь, что есть. В конце концов, если бы люди не учились хоть мало-мальски на истории, она бы ходила только по кругу. А она все же по спирали идет – движется куда-то, в какие-то неведомые пространства. До сих пор Россия жила патриархальной моделью власти, где подлинный субъект истории – власть, а общество – лишь принадлежность этого сакрального субъекта. Утрата субъектом сакральности вела к бунтам и революциям, устанавливавшим новую сакральность. Власть никогда не была слугой народа, а была его кумиром, и на этом основании – хозяином. Но когда-то ведь надо с этой архаикой идолопоклонства заканчивать. Путинщина, по сути, есть ни что иное, как последняя, совсем уже гнилая фаза этого давно уже негодного продукта. Есть надежда, что аромат этого разложения вызовет-таки здоровую реакцию и послужит очищению организма.

scholast: (candle)

Слово “война” сопряжено для меня прежде всего со словами “горе” и “стыд”. Я живу с памятью о том неимоверном горе, которым была война, прежде всего для моего народа, который я знаю лучше. И мне стыдно за то горе, которое моя страна принесла другим. За разжигание войны, за послевоенную оккупацию, репрессии и навязанные марионеточные тоталитарные режимы. Стыдно за то, что мой народ исполнял роль насильника и палача. Да, мы были палачами не только другим, но и себе – но ведь это только увеличивает безумную меру наших злодейств. Палач, распинающий не только чужих, но прежде всего своих близких – сверхзлодей, злодей уже среди палачей. Мы не были “освободителями Европы”. Мы были насильниками ее, отбившими у другого насильника. А для той Европы, что нам не удалось захватить, для Запада, мы были источником страха. Безумной истребительной ордой, готовой в любой момент уничтожить мир тучами своих бомб. И этот внушамый нами дикий страх составлял предмет нашей особой гордости. Мы и теперь не можем с этим расстаться, ежегодно пуская через главную площадь страны потоки могучих предметов устрашения. Да мол, живем не ахти, погрязли в воровстве, пьянстве, раболепии и злобе – но вы тут вокруг не очень-то расслабляйтесь – а то можем и врезать. Лязгаем гусеницами, пялим в небо бомборакеты, наполняемся самоуважением. Вот оно, наше державное величие - гигантские орудия убийства, ползущие одно за одним по главной площади.

День окончания войны не должен отмечаться нагнетанием гордости, торжеством победителей. Он должен быть тихим днем поминовения истинных героев, положивших жизнь свою за други своя, днем памяти ее жертв всех наций. Он должен стать не днем гордости, но днем осознания и покаяния – что и было бы шагом к действительной победе над злом.

Profile

scholast: PeetsCaffe (Default)
scholast

January 2017

S M T W T F S
1234567
89 1011121314
15161718192021
22232425262728
293031    

Syndicate

RSS Atom

Style Credit

Expand Cut Tags

No cut tags
Page generated Jul. 9th, 2025 11:21 pm
Powered by Dreamwidth Studios