В конце прошлого года
Геннадий Мартович Прашкевич предложил мне выступить перед семинаром сибирских писателей, а также всеми, кто пожелает присоединиться, предложив высказаться за 20-30 минут на мою любимую космическую тему, а потом ответить на вопросы. Сегодня эта скайп-встреча состоялась при поддержке Новосибирской Областной Библиотеки. Кажется, получилось здорово. Огромное спасибо Геннадию Мартовичу - инициатору и ведущему встречи, Карине Никульниковой, взявшей на себя организационные заботы, всем сотрудникам библиотеки, содействовавшим этой встрече, а также всем, кто нашел время прийти, послушать и особенно задать вопрос. Вопросов было десятка полтора - и я благодарен за каждый из них. Ниже следует текст этого получасового выступления.
Парадоксальное величие разума
Часть I.
Все вроде понятно...
Начнем с общепринятого: наука есть одна из форм познания. Отнюдь не единственная, разумеется: можно говорить о житейском познании, гуманитарном, философском, художественном, магическом, религиозном.. Из всего этого разнообразия, наука считается наиболее ясной, отчетливой, объективной формой. И действительно - при высочайшей свободе внутринаучной критики и конкуренции в поиске истины, та мера согласия, которая царит в науке, и в малой степени не достигается ни в одном из других видов познания.
А как обстоит дело с пониманием самой науки? С ответом на вопрос - что есть наука? На первый взгляд - и здесь все более-менее ясно. Обычно, характеризуя науку, говорят об объективном знании, основанном на фактах, т.е. на универсально детектируемых наблюдениях. Также говорят о концептах, компактно описывающих факты, предсказывающих новые, а потому опровергаемых (falsified, по термину Карла Поппера).
Бесполезные “Начала”
Посмотрим с этой точки зрения на появление Евклидовой геометрии - примерно 300 г. до РХ. Что, собственно, открыл Евклид? Да вот, факт состоит в
( Читать дальше )