scholast | Entries tagged with материализм

Предлагаемое эссе продолжает линию статей “Вера в разум и его культ” и “Человек глазами науки”. В данном случае, в центре внимания - вопрос об истоке гармонии природы, о “теориях всего”, Хаосе и Творении. В частности, рассматривается космологический дарвинизм и слабый антропный принцип, играющие центральную роль в попытках научного объяснения “тонкой настройки Вселенной”, то есть такой структуры законов природы и значений констант, что делает возможной существование разумного наблюдателя. Показано противоречие космологического дарвинизма пост-ньютоновскому состоянию самой теоретической физики как факту.

называемое часто "материализмом", есть недомыслие, навязываемое духом времени. Сословная метафизическая слепота наукоидов состоит в том, что им особенно сложно это недомыслие преодолеть; оно - их профессиональное отупение, вроде грубости руки молотобойца. Бубер назвал эту слепоту "затмением Бога" - весьма точно, по-моему. Живой Бог затмевается космическим Логосом. Это затмение было провозглашено Спинозой более трех веков тому назад, и слово его оказалось вещим. Согласно материализму, мир и человек есть машины, чьи моторы и шестеренки движутся по некоторым правилам. Именно так смотрит на мир наука - таков ее особый, специальный угол зрения. Задача науки - эти правила разглядеть и сформулировать везде, где только возможно. Научное познание требует и живет дерзновенной верой в свою безграничность. Материалисты - застрявшие в углу зрения науки, вросшие в него, ничего помимо этого угла и не знающие. Материалист стремится мыслить в парадигме науки, но не способен рассмотреть саму науку как один из аспектов мироздания, ибо научно о науке мыслить невозможно. Чтобы мыслить о науке надо выйти за ее пределы, увидеть ее границы внутри большего, чем наука. Но выйти из научного модуса познания материалисту некуда - он запер себя там и самоослепил для надежности. Тот факт, что человек, якобы биоробот, вдруг вышел на рассмотрение мира в космическом размахе 45 порядков величин - как-то нимало не смущает материалистов. Спросишь - а как такое возможно автомату - вдруг самостоятельно расширить свой обзор до 45 порядков? И ответят тебе преспокойно - ну, придет время, наука объяснит и это. Да откуда же у биоробота берется такая странная способность - открывать новое, да еще в таком масштабе? А ничего, мол, не волнуйся: придет время - наука все это объяснит.

Такая вера: человек есть автомат, а потому возможности науки безграничны. Уникальной чертой этого абсурда является неотъемлемая догма о собственной рациональности.

Существования бывают разные. Есть существования чувств. Чувства - радости, боли, голода, сонливости, итд - даны непосредственно, их существования в доказательствах не нуждаются. Что вызвало те или иные чувства - вопрос другой, ответ на него уже отнюдь не столь очевиден. А сами чувства, повторюсь, несомненны.

Есть существования объектов чувственного мира. В нем вполне можно усомниться, что и делает Декарт в начале своего размышления о предельной достоверности. Можно предположить, что подлинная реальность, стоящая за этими объектами, сильно отличается от того, что мы видим. Можно даже предположить, что вообще ничего нет, вся т. н. реальность есть лишь сон или наваждение каких-то демонов или "Матрицы". А можно все же поверить в безобманность данных чувств - при всей неполноте этих данных и их замутненности, идущей от ограниченности наших чувств. Именно на втором варианте настаивал Декарт, выставляя в качестве главного аргумента - Бог не лжет, и не оставит нас на произвол демонов. Эта мысль была весьма дорога и Эйнштейну - "Subtle is the Lord, but malicious He is not" - "Господь искусен, но не злонамерен". И Декарт, и Эйнштейн, настаивали на этом тезисе не ради красного словца - без такой веры занятия наукой были бы сущей бессмыслицей. Таким образом, реальность чувственного мира, в отличие от собственно чувств, уже недоказуема, но может быть или не быть предметом веры. И от того, насколько осознана эта проблема существования чувственного мира, принята или нет вера в это существование, в какой форме и на каком основании - весьма зависит духовная жизнь данной личности.

Помимо чувств, помимо объектов материального мира, есть и другие сущности, с их особыми, своеобразными проблемами существования. Есть объекты идеального мира, платоновские формы - скажем, натуральный ряд чисел, числа пи, е, теорема Ферма итд. Нередко встречается мнение, что эти объекты есть всего лишь продукты нашего мозга. Это мнение является заблуждением, и притом весьма грубым. На деле, число пи не имеет никакого отношения к мозгу, а есть объективная реальность в гораздо большей даже степени, чем и мозг, и Солнце и, скажем, созвездие Большой Медведицы. Действительно, в рамках SETI, программы поиска внеземных цивилизаций, предполагаемым братьям по разуму в далеком космосе высылались не фотографии Солнца или звезного неба, не наши замечательные портреты - а именно двоичный код числа пи. Вот и задумайтесь теперь, что объективнее - звезды, наши тела или абстрактные математические формы. Платон к объективным формам универсального разума относил не только математические - но также и этические и духовные, как например справедливость саму по себе, и даже кошку саму по себе - но сейчас я оставлю эти расширения в стороне. На деле существование платоновой формы устанавливается умозрительно - пониманием ее, выражающемся в способности интеллетуального оперирования этой формой. Сомнение же в подлинности существования объектов математики столь же возможно, как и в отношении объектов материального мира. Снимается это сомнение, как в том, так и в другом случае, лишь верой. Эта вера не может быть доказана из каких-то более очевидных тезисов, но напротив - она является необходимым условием осмысленного построения вообще каких-либо доказательств.

Физика есть способ познания материального мира, проистекающий из веры в то, что "фундаментальные законы природы выражаются прекрасными уравнениями" (Поль Дирак). Без такой веры она оставалась бы голой эмпирией, вроде того, чем геометрия была у египтян, чем до сих пор остаются такие науки как география или биология. Слово "прекрасные" здесь включает одновременно простоту формы и богатство содержания - но, наверное, и кое-что еще, не сводимое ни к чему иному, но относящееся к красоте самой по себе.

Еще одна сущность, не сводимая ни к чувственным, ни к идеальным объектам - наше мыслящее, сознающее себя Я - ментальный мир. Его существование устанавливается в картезианском акте cogito. Согласно Декарту, существование мыслящего начала несомненно для него самого, есть предельная достоверность. Пусть так, но каков источник этого абстрактного мыслящего начала? Каково его отношение ко всему разнообразию моего жизненого опыта и творчества? Какова ценность, есть ли высокий смысл у этого начала? Что с ним было до моего рождения и будет после моей смерти? Это уже другие вопросы, решение которых не может не опираться на ту или иную, осознанную или нет, веру.

И вот тепрь я подхожу к самой мощной сущности - Богу, автору Мироздания, источнику всех форм Бытия. Прежде чем задаваться вопросом о Его существовании, следует отдать себе отчет, что оно должно мыслиться как существование совсем иного рода, чем таковые материальных и идеальных объектов, мыслей, чувств, моего или абстрактного Я. Если Он существует - то совершенно иначе, ибо Он есть источник всех прочих существований. Источник существований не может сам существовать в том же смысле, что и частности, Им порожденные. Если это не осознано, то разговор о существовании Бога будет сплошным недоразумением. Как писал Августин, Бог относится к Бытию - материальному и идеальному - как художник к картине. Художник картине внеположен, или трансцендентен, пользуясь латинским словом. Существование Бога, как правило, не дано с непосредственной убедительностью, а потому подвержено сомнению. Как и в отношении материального мира и платоновых форм, сомнение в существовании Бога может разрешаться в ту или иную сторону лишь актом веры, нуждающимся в осмыслении. Тема такого осмысления - отдельная и большая, а потому я здесь остановлюсь, ограничившись лишь недавней моей цитатой Э. Жильсона.

Слова Ницше "Бог умер" двусмысленны, и должны быть поправлены. Бог жив, но человечество - европейское человечество - понесло и продолжает нести тяжелую утрату - утрату Бога. Связь с Богом потеряна, да еще до такой степени, что утрачено и само место, где Он мог бы быть увиден. То есть, Ему попросту стало некуда прийти. Мир предстал огромной машиной, чьи колеса крутятся по "железным законам природы"; власть же колес дозволено нарушать лишь хаосу. В этом коловращении законов и случайностей не оставлено никакого просвета - некуда прийти не только Богу, но и человеку. Человеку-то тоже пришлось упраздниться, сведясь, как частице природы, до природных шестеренок с хаосом вперемешку. То, что такая случайная коллекция шестеренок каким-то образом создала теорию Вселенной, в 45 порядков величин, принимается как нечто научно-объяснимое - такова уж громадная вера в науку. Многие, впрочем, хотели бы верить и в Бога тоже, не только в науку - да не могут, прописать Его некуда.

Что тут сказать? Разве что обратить внимание, что с научной точки зрения невозможно отличить проявление хаоса от вмешательства творческого субъекта. Отсутствие субъекта в пространстве познания есть граница и предпосылка науки, но никак не ее вывод. Никакая наука, оставаясь только наукой, не может вынести суждение о субъекте, ибо он ей в принципе невeдом и невидим. Именно потому дух науки слеп и в отношении себя - рефлексия не может быть его качеством. Вместе с тем, этот дух весьма дерзновенен и агрессивен, утверждая себя высшим судьей в вопросах истины. И если этот дух не остановить в его границах - он уничтожит все, к чему слеп, становясь духом пошлости и лжи. Утрата Бога и есть следствие этого идолопоклонства перед наукой-техникой. Поклонившись светоносному кумиру, человек повредился в зрении - потерял способность видеть Бога, себе же стал казаться случайным набором бессмысленных шестеренок.

Абсолютным мерилом исторического времени может служить число порядков величин наблюдаемой Вселенной. Можно сказать, что мы живем в эпоху 45 порядков познания = 26 (от размера тела познающего субъекта до размера видимой Вселенной)+19 (от размера тела субъекта до текущей границы-вглубь-материи). Это огромное число показывает мощь универсального разума, воплощенного в физике. Ограниченность же физики состоит в том, что эта ее космическая мощь ни на йоту не может войти в поле ее собственного зрения. Эти 45 порядков, никем никогда не предсказывавшихся, это безумно, шокирующе большое число, сообщает ведь нечто чрезвычайно важное! Нельзя же на него смотреть слепыми, безразличными к нему глазами. Оно требует осмысления, объяснения в картине мира, оно должно стать одним из кардинальных фактов, определяющих мировоззрение. Что - человек произошел из обезьяны и потому его взгляду доступны 45 порядков Вселенной? Или все же - человек создан Творцом по образу и подобию Своему, а потому перед человеком и открыты вселенские масштабы творения?

"Человек не может быть понят как «развившийся» из животных" - писал Карл Ясперс в "Философской вере". Он прав - человек есть тот, кто участвует в продолжающемся сотворении мира. Человек есть несущий новое, он есть творящий дух - мыслитель, художник, исследователь, изобретатель, педагог, врач. Это главное в человеке. За вычетом же этого главного в человеке останется - животное, причем довольно слабое и дурное животное. Животные прекрасны - все, в общем-то. Человек же, опустившийся до животного - отвратен. Жалок и ничтожен вид тех дикарей, что недалеко ушли от животных.

Творческий дух человека не может ни выводиться из животных, ни вообще описываться на языке причинных связей - ибо новое потому и новое, что не есть следствие старого. Моцарта можно объяснять из Баха - но лишь в той мере, в какой Моцарт не есть творец своих шедевров, а есть лишь человек, получивший хорошее музыкальное образование. Объяснения подобного рода теряют главное - отличие музыки Моцарта от опусов образованных школяров того времени.

Научные подходы к описанию человека могут быть весьма полезны, и часто являются таковыми - в антропологии, медицине, психологии, лингвистике - да наверное, в любой области знаний о человеке. Но как только научный взгляд на человека начинает претендовать на "объяснение" существа человека, на самую главную правду о нем - такой подход становится лжеучением вроде марксизма или фрейдизма, вызванным абсолютизацией частного знания о человеке, теряющим существо человека - его творческое ядро. Такая абсолютизация ведет к пагубным последствиям, ибо кардинально искажает образ человека. Происходит опошление образа человека - тем более явственное, чем более настойчива претензия "научного подхода" на сущность человека. Опошление же образа человека ведет к измельчанию и опошлению самого человека, к падению его в мир объектов среди объектов, к аморализму. Дорога от научного воззрения на человека до потери смысла жизни, преступной разнузданности или ГУЛАГа довольно короткая.

"Ибо образ человека, который мы считаем истинным, сам становится фактором нашей жизни. Он предрешает характер нашего общения с нами самими и с другими людьми, жизненную настроенность и выбор задач." (Ясперс, там же).

В недавней заметке "Логическая несостоятельность материализма" и ряде других варьировалась мысль о невозможности доверять мышлению, если оно есть следствие движения атомов, его "отражение" или "эпифеномен". На это иногда возражают таким образом - мол, мы из опыта знаем, что при известных условиях мышлению доверять можно, что имеется гигантский позитивный опыт доверия человеческому разуму. Допустим, что так и есть, что разум сам по себе вне подозрений, что таков несомненый опытный факт. Но тогда этот важнейший опытный факт должен найти свое место в картине мире, сопряжен с ее основными постулатами, то есть - должен быть понят, как понимаются опытные факты в рамках теорий или учений. В том, собственно, и несостоятелен материализм, что центральное для него доверие разуму никак не вписано в его картину мира, что оснований для доверия разуму материализм дает не больше, чем для поиска научных истин в криках ослов. Эту несостоятельность материалисты пытаются прикрыть словом "эволюция". Но ведь и эволюция точно также висит в воздухе, как и доверие разуму. Почему эволюция, а не деградация? Деградация имеет вероятность единицу, эволюция - ноль. Платон, к примеру, предполагал, что мироздание движется по пути деградации - именно такая аксиома понятна, если отрицаются божественные вмешательства. Почему вместо нарастающего хаоса наблюдается появление все более изощренных, премудро устроенных и прекрасных форм жизни и разума? Отвечают обычно тем, что мол, наука еще не объяснила, но потом объяснит. Да почему же надо верить в этот философкий камень безграничности научной парадигмы? Ну, много чего объяснила наука, объяснит и это. Наука есть следствие движения атомов, поэтому ей все подвластно. Верую, ибо абсурдней некуда.